"Когда Ян достигает предела, он переходит в Инь".
Максима даосских мудрецов предельно просто объясняющая особенности принципов движения и изменения, сохранения и избавления, приобретения и расставания,открывает тем самым в мир единства противоположностей. Проникая в беспредельность действия и покоя, в мир непрестанного движения, человек приводит в соответствие прежденебесный порядок с посленебесными законами.
Взращивая Ян и опустошая Инь адепты даосизма следовали естественному циклу природных (а никаких других и нет) законов изменений, забывая "себя" в повседневности. Познавая СЕБЯ, они забывали себя, пестуя ДЭ и стремясь к ДАО.
Духовность, как продукт семантологического поля текущей западной цивилизации, абсолютно чужд, а порой
даже противоположен пествованию жизни или ян шэн.
Человек западной культуры, зачастую воспринимает духовность как некий путь достижения вечного, константного счастья для "себя" любимого с одной стороны, с другой лежат практики тяжелейших аскез, ухода из социума и поклонения наставникам и традициям. В первом случае духовный путь это веселые ужимки и прыжки рядом с той самой кроличьей норой из сказки Льюса Кэррола, без попытки ни заглянуть туда, ни упаси Боже прыгнуть, ведь там для "нас" все очень страшно и непривычно.
Примерно это выглядит как вот этот диалог:
— Куда мне отсюда идти?
— А куда ты хочешь попасть?
— А мне все равно, только бы попасть куда-нибудь.
— Тогда все равно куда идти. Куда-нибудь ты обязательно попадешь.
Аскеты, уходя от мира, медленно вытравливают из себя привычные человеческие реакции и социальные паттерны, что порой занимают годы и годы практики, частенько повреждая рассудок и способность к жизни вне монастырей и убежищ. Этакие духовные хикикомори,добровольно заточившие себя в стенах разума. Отбеливание этих метафорических стен до состояния "богоподобности" не всегда и не всем идет на пользу.
Тантрики, даосы и некоторые школы японского и тибетского буддизма идут путем сдачи, отпускания и рассеивания психической энергии.
Предоставляя (точнее, отпуская жесткий поводок) ей свободу, они двигаются в самопроизвольном направлении,подчиняясь лишь принципам "Расслабления" (СУН) и "Мягкости" (ЖОУ). Расслабление помогает распустить телесные структуры. Мягкость выступит основным условием, необходимым для нейтрализации привычных усилий ума, какими являются все возможные триггеры ограничения, накопленные с рождения психосоматического организма.
Расслабление и мягкость две составляющие единого целого, гармонично сочетающиеся в движении. Постигая технику расслабления (искусства всегда оставаться естественным), мы обучаемся умению не сковывать себя физическим и психическими напряжением. Это не означает жизнь без чувств и эмоций.Напротив, мы учимся следовать и доверять естественности и самодостаточности собственной природы, постоянно стремящейся к объединению с окружающим миром. Приучаясь не противиться природе, не воевать с самим собой, мы постепенно оставляем попытки (усилия) изменить себя, усовершенствовать то, что изменить невозможно, что можно лишь испортить, сломать.
Жизнь – это плывущее бревно: она появляется на мгновение и внезапно исчезает. Заботы и дела мира беспорядочны и запутаны. Забудем о них. Даже на болотах голодный фазан не мечтает о парках. Как могу я служить, утомляя свое тело и печаля свое сердце? Высоко ценят тело, а пустое имя презирают. Нет ни славы, не бесчестья. Самое важное – следовать своей воле и без раскаяния освободить свое сердце.
Цзи Кан.
Комментариев нет:
Отправить комментарий